14-й ретрит (кульминация)
[ после этого ретрита я сделала долгий перерыв в несколько месяцев, меня захватило христианство, я ездила в христианский монастырь и пыталась "простить Бога", когда простила — вернулась ]
вел другой человек, не наш привычный преподаватель монах из Тайланда; и существенно (разительно!) поменялись условия игры... то есть формально нет, все также, но из-за того, что личность "совсем другая"...
наш тайский монах любимый всеми постоянными гостями монастыря постоянно повторял: "я не настоящий Буддист, потому что настоящий не привязан ни к одной религии...", и он много плакал, когда рассказывал о чем-то, о других людях, о родителях, о страданиях в мире, у него было живое личное участие как будто во всем и во вся и ощущение, что он по-настоящему нас любит, и он часто упоминал Иисуса Христа и делал акцент на том, что единственная религия, которая должна существовать — это религия "любящей доброты";
на контрасте случился протест, когда другой человек — ведущий ретрита, который больше похож на классического Буддиста, который безлично и безучастно относится ко всем вещам в мире (при чем при всем при этом это ощущается как "защита", а не "истина жизни");
и вот мы медитируем сидя и медитируем при ходьбе и он отвечает на вопросы, а меня почему-то триггерит (!)
он работает с онко-больными детьми, помогает в ночлежке, когда нужно, серым координатором — все то же, а здесь, потому что нравится медитировать и потому что есть способности объяснить, как и что и зачем; он видит смерть каждый день, он говорит: врачи становятся циничны, в этом ли путь? люди утешаются, находя себе Бога во всем, для кого отношения Бог, для кого деньги Бог (я тогда подумала, для моего брата — Бог — его собственная машина), но по нему самому видно, что он тоже как будто утешился в Буддизме — как в попытке закрыть глаза, представить, что все распадается на частицы
для кого-то утешение верить, что ничего не имеет смысла, потому что если бы это имело смысл… страшно; как обманывали молодых еще парней: едем на целину, а привезли в Афганистан… и много чего, как они возвращаются другие, и уже знают и ничему не верят… страшно; если бы это имело смысл…
почему я до сих пор не приняла Буддизм? для меня он...
— попытка научиться жить в мире, поверив в отсутствие оправданий чему бы то ни было, научиться жить в пустом мире, где все имеет начало, конец, где неважно, о человеке речь, об обществе или о всем человечестве: «все есть волосы на голове, слизь, нечистоты… моча», из Махасатипаттхана сутты; это еще большее утешение, еще больше строить иллюзии об иллюзорном мире, еще большего размера платки на глаза, мокрые от слез, выплаканных и больше не появляющихся, это лишиться сердечного отношения, себя, да — в этом и есть цель, и путь; это знающие о пещере и научившиеся жить в ней, принимающие пещеру, но не стремящиеся наружу, за грани, за горизонты
до Бодхисаттвы — и не спрашивать, и не думать о страдании, забыть, как тяжелый сон, видеть кровь, кишки, видеть, как умирают люди, все это видеть — НО смотреть стеклянными глазами, как будто ничего нет, как будто не со мной;
мир ведь это иллюзия, театр теней, верно?
проще думать, что Бога нет, как проще озлобленным детям похоронить родителей, которые никогда не давали любовь, это проще;
вдох, выдох, концентрируемся на дыхании, есть только мы и наше ко всему отношение, все остальное по судьбе; все остальное не имеет сути: распад, разложение, отдельные составляющие, за которые не стоит цепляться, не стоит искать в них правды; не останавливаем мысли,
наблюдаем,
фиксируем мысль,
возвращаемся к дыханию
рядом с кем-то сейчас ходил его друг, а теперь он лежит головой в песок и другой боится перевернуть его, потому что вместо лица там обугленные мелкие корки; кто-то в больнице думает о смерти, не я;
я сижу в позе лотоса, руки на коленях, пальцы указательный и большой сведены; мы сидим все так, потом читаем Махасатипаттхана сутту из собрания Дигха никаи: «смотрите на это разлагающееся тело, как на свое собственное; и ваше тело таково и оно тоже не избегнет это участи»
и там и там театр теней, только у нас и у них идет разный спектакль ;)
за самое живое, самое близкое и настоящее, за самое ужасное прощу ли? или хотя бы пойму ли, есть мое испытание, и моя личная ответственность перед тобой
